Как в тунисе относятся к русским женам. Как живут женщины в Тунисе. Анастасия Александровна Ширинская

Как в Тунисе относятся к Русским?

С наступлением летнего сезона большинство людей начинает искать для себя оптимальное место для отдыха. Особой популярностью пользуются лучшие мировые курорты и экзотические страны. Одним из лучших мест для отдыха считается Тунис, где есть все, как для активного, так и спокойного отдыха. Это интересно знать каждому: стоит ли ехать российским туристам отдыхать в Тунис?

Почему стоит россиянам ехать в Тунис?

Чистое море, белоснежные пляжи, нетронутая природа и прекрасные климатические условия. Это идеальное место для отдыха с детьми.
Доступные цены делают Тунис популярным среди туристов со всего мира. Кроме пляжного отдыха, можно пройти курс лечебной терапии. Тунис славится своими целебными процедурами, что восстанавливают силы и энергию.
Невероятные экскурсии по Сахаре привлекают все больше любителей активного отдыха. Кроме того, каждая экскурсия тщательно сформирована, чтобы удовлетворить потребности каждого туриста. Здесь каждый сможет найти для себя что-то интересное. Например, можно посетить римский амфитеатр, оливковые рощи, пещеры троглодитов и многое другое. Можно отправиться в путешествие на верблюдах или квадроциклах.
Развитая инфраструктура, направленная на удовлетворение потребностей каждого туриста. Каждый сможет найти для себя, как комфортабельный отель, так и бюджетный вариант жилья. Также в Тунисе есть множество развлечений, как для взрослых, так и детей. Другими словами это райский уголок на земле, где каждый сможет найти для себя незабываемый отдых.
Доступные цены и отличное сервисное обслуживание делают Тунис одним из популярных направлений среди туристов со всего мира, в том числе среди российских граждан.
Кроме того, большинство туристических операторов ежегодно предлагают горящие туры, позволяющие каждому отдохнуть и при этом получить незабываемый отдых.

Почему не стоит россиянам ехать в Тунис?

По сравнению с Египтом в Тунисе низкий уровень сервисного обслуживания. Это уж как кому повезет. Можно получить незабываемый отдых, если правильно выбрать туристическое направление, а можно разочароваться в этой стране. Тунис можно разделить на туристический и для местных жителей. Районы, направленные на принятие богатого туриста характеризуются отличным уровнем сервисного обслуживания. Если выбирать дешевый отдых, то можно встретить отсутствие сервиса. Все зависит от туристического оператора. Рекомендуется доверять только ведущим компаниям с многолетним опытом работы и безупречной репутацией. Это будет гарантией качественного и комфортного отдыха.
Неоднозначное отношение к русским. Существует мнение, что русских в Тунисе не любят, а все из-за их жадности. По сравнению с европейскими туристами россияне меньше оставляют чаевых, и это очень не нравится обслуживающему персоналу. Конечно, не весь Тунис одинаковый и можно найти людей, которые доброжелательно относятся к русским. В большинстве случаев все зависит от самих туристов и их отношения к местным жителям.
Мужчины в Тунисе характеризуются повышенным вниманием к женщинам, особенно из других стран. Поэтому не рекомендуется молодым женщинам без сопровождения ехать в Тунис. При этом не стоит сильно переживать из-за этого, ведь тунисские мужчины являются сильно верующими и придерживаются своих законов. От них можно ожидать только большое количество комплиментов и восхищения в адрес женщины.

Что говорят туристы?

Дженни

Тунисцы очень специфичны, мне приходилось с ними работать, могу сказать, что конкретно к русским они относятся не плохо, они просто делят всех людей на тунисцев, то есть людей первого сорта, и всех остальных, типа «третий сорт». С другой стороны, если обратиться к статистическим данным, туристы там не пропадают, в аварии не попадают, возвращаются живыми и здоровыми.

Игорь Болдырев

Русским в Турции бояться нечего. Отношение к нашим соотечественникам ровное, радушное, а продавцы еще не успели забыть язык.

Тунисцы очень благожелательны к своим гостям. К первым русским туристам они относились так же как к остальным. Но вам скажу так: теперь русских туристов не любят нигде. Вот такой стереотип создали русские граждане. Все больше иностранцев не едут туда, где отдыхают русские, они даже готовы доплатить за это. Бескультурье, пьянство, хамское поведение, а уж про шведские столы я вообще молчу – только русские выносят еду.

Тунисцы народ доброжелательный и приветливый. Я отдыхала одна в Хаммамете в отеле Сентидо Азиза. В отеле отдыхали французы, англичане, немцы. Среди русскоговорящих в это время я была одна. Отношение ко всем ровное. За пределами отеля вполне безопасно в любое врем. Отношение в отелях Египта и в отелях Туниса – это небо и земля. Правда по-русски разговаривают мало (почти никак), но минимум знаний английского, а лучше французского, плюс международный язык жестов делают общение доступным и приятным. Тунис и тунисцы мне очень понравились. Я хотела бы туда вернуться.

Наталья

Русские люди там – это туристы, а туристы привозят с собой деньги. И поэтому к ним не может быть негативное отношение, не бойтесь. Особенно в туристических зонах все очень вежливы к русским. Тем более, что там работает много выпускников российских ВУЗов, так что и проблем с языком не будет.

nata_popova

Внешняя приязнь к русским дамам, однако, не мешает тунисцам, мягко говоря, открыто недолюбливать наш народ в принципе.

Татьяна

В Тунисе к русским туристам относятся дружелюбно. Я была в Тунисе два года назад – у них как раз периодически вспыхивали волнения, а на центральных площадях столицы стояла бронетехника. Но жизнь текла своим чередом. Если что-то спрашивала у местных, всегда останавливались и отвечали. Возникла небольшая проблема с языком – для них привычнее французский нежели английский, но восточное гостеприимство делает свое дело и каждый старался помочь. Очень удивили торговцы в сувенирных магазинах, которые в отличии от египтян более сдержанные и цивилизованные.

Ирина

Простые турки рассуждают по-разному. Некоторые, благодаря пропаганде, начали видеть в России источник своих бед.

Елена

Хочу добавить свой отзыв об отдыхе в Тунисе. Дважды отдыхала в этой стране в курортной зоне Сусс. Встретили нас очень доброжелательно. Администратор говорил вполне сносно по-русски. Правда, русских в отеле было немного. Тунисцы были приятно удивлены, что их приветствовали на французском и арабском (это нетрудно выучить).Весь персонал очень сдержан. Если не забываешь поблагодарить динаром (тунисская валюта) – ты всегда желанен для персонала. Чаевые дают в руки. К женщинам без мужчин особое внимание. Но никто не проявит хамства и наглости. В этом году снова поеду в Тунис. Я не чувствую никакого барьера в этой стране, тем более зная немного французский. Будьте сами вежливы и внимательны! Тунис вас встретит ласковым морем и щедрым солнцем!

Видео

Источники

https://turtella.ru/Tunisia/q3675.html https://ftour.otzyv.ru/read.php?id=4010 https://www.rutraveller.ru/quest?id=31998

Тунис – не самая богатая страна, говоря более откровенно – бедная. И туризм для нее – ключевая статья доходов. Поэтому тунисцы, зная об освободившейся нише в туристическом рынке России ввиду ухода Турции и Египта, буквально лезут из шкуры, чтобы занять ее.

Этот улыбчивый хозяин верблюдов предлагает туристам, кроме прогулки на них, еще одно развлечение: напои верблюда! А в бутылочку наливают не воду, а кока-колу – чтобы животные всегда хотели пить

Кризис – он и в Африке кризис

Мы отдыхали на острове Джерба. Наш отель налево и направо по побережью окружали туристические комплексы, фешенебельные и совершенно пустынные. Закрытые ввиду отсутствия туристов. Судя по всему, они пустуют с 2008-2009 годов, когда Европу накрыла волна мирового кризиса. Именно европейцы были основными гостями Джербы - этого замечательного острова, освежаемого со всех сторон морским бризом, и потому наиболее комфортным для отдыха в Африке.

Еще один важный плюс для европейских туристов - время. Буквально час - и они на курорте. Мы из Екатеринбурга летели почти 7 часов.

Первые впечатления

По приезде в отель сначала нас направили на обед, чтобы мы успели подкрепить свои силы, затраченные на перелет. Вернулись с обеда - и сразу получили ключи от номера. Хорошего, с видом на Средиземное море, без всяких доплат и заискиваний.

Едва обустроившись, конечно, мы пошли на пляж. Неспокойно было синее море… Два первых дня оказались дождливыми, гремел гром и сверкала молния. Для Африки, пусть даже северной, это беспрецедентное событие. Тем мы и утешились, что взамен пляжного отдыха получили атмосферный эксклюзив. Тем более, что ливень был скоротечным, а температура воздуха - комфортной для прогулок.

Возникла небольшая проблема с языком - для них привычнее французский, нежели английский, но восточное гостеприимство делает свое дело - и каждый старался помочь.

Во многих местах принято здороваться даже с незнакомыми людьми, так что не удивляйтесь: если с вами будут здороваться, то отвечайте им аналогичным приветствием.

Будни отдыха

Море и пляж мы выбирали заранее: чтобы был песок и пологий заход. Поэтому удивляли соотечественники, которые возмущались: ах, надо 20-30 метров идти по морю, чтобы добраться до глубины! Ну, что на это скажешь…

Мужчины и женщины

Тунис - это мусульманская страна, и здесь действуют свои законы. На частных пляжах загорайте хоть топлесс, ведь это частная территория. Также это касается и туристических зон, здесь туристы одеваются свободно и легко. По улицам города, тем более в старых кварталах, советуют носить простую и как можно более скромную одежду. Не может быть даже речи об открытых декольте и мини-юбках. Обязательно должны быть закрыты плечи и колени. Ведите себя скромно, вежливо и доброжелательно, не ходите в ночное время по незнакомым и слабоосвещенным улицам, не вступайте в конфликты с местными жителями - и ваш отдых пройдет без неприятных инцидентов.

Женщинам нужно запастись особым терпением, а также необходимо обладать хорошим чувством юмора, ведь все это позволит сохранить хорошее настроение в случае каких-либо предложений «помощи» от местных тунисских мужчин. Просто относитесь к этому снисходительнее. Для русских мужчин, наоборот, не стоит вступать в разговор с мусульманскими женщинами, а тем более заигрывать с ними.

Особенности национального отдыха

Полагается, что Тунис - одна из толерантных стран по отношению к своим гостям, то есть туристам. И все же не забывайте, что вы приехали в мусульманскую страну. Некоторые выходки россиян, особенно женщин, повергают тунисцев в шок.

Мы наблюдали за поведением некоторых одиноких россиянок среднего и старшего возраста, для которых, похоже, это был последний шанс «отдохнуться и забыться». В пьяном мареве они клеили молоденьких барменов и официантов, в перерывах между виски и ликером бегали «в кусты», а на последней стадии алкогольной эйфории вели себя совсем неподобающе. Для мусульман, относящихся к женщине-матери как к святому, это было больше чем шок…

Шопинг, он же базар

Распространенное мнение о том, что каждый в Тунисе пытается вас обмануть при любой покупке, тоже не совсем правда. Причина - особенности арабского торга. Здесь нет фиксированных цен, а умение торговаться формируется навыками с детства у каждого. Поэтому, если вам продадут дешевую вещь дорого, то это не потому, что хотели обмануть, а потому что вы не смогли хорошо поторговаться.

В лавке сумок, переезжающей из отеля в отель, мы купили хорошенькую сумку из верблюжьей кожи. Торговались в хлам! Начальную цену в 100 динар сбили вдвое и ушли довольные покупкой. А потом в соседней с отелем лавке увидели такие же сумки за 40 динар… К слову, нас очень удивили торговцы в сувенирных магазинах, которые, в отличие от египтян, более сдержанные и цивилизованные.

Кстати, отправляясь на рынок, не берите слишком много средств, ведь, как и во всех туристических странах, здесь «работают» воришки.

Совет напоследок

Ехать ли в Тунис? Однозначно да! Но не будьте инфантильными. Загодя изучите месторасположение отеля, его условия. Помните, что вы для Туниса - прежде всего гость. Поэтому будьте им, а не завоевателем, у которого все и вся куплено и которому позволено то, чего нельзя дома.

Илья Азовский

Бизерта — самый северный город не то лько Туниса, а всей Африки. Это ощущается, прежде всего, по пейзажу, который резко меняется за окном машины.

Если ехать в Бизерту из столицы Туниса — города с одноименным названием — на север, то чахлые оливковые деревья и скромные пальмы вскоре заменяют кипарисы.

Все, что я знал о Бизерте до приезда, что это город, выросший из небольшого морского порта на берегу Средиземного моря. Привлекает он своей историей, переплетающейся с событиями начала XX века в России.

Тогда российские моряки, будучи в порту Бизерта, в 1918 году, узнав о том, что в России свершилась революция, предпочли не возвращаться в страну с большевистским режимом, а обосновались на берегах Туниса. Впрочем, об этом аспекте лучше расскажут историки. Я, простой турист, был поражён атмосферой современной Бизерты. Первое впечатление тихого — то ли дремлющего, то ли застывшего города. Но прочувствовав его, понимаешь, что это спокойствие — вовсе не показатель какого-то вымирающего города, а проявление интеллигентности мусульманско-арабской Бизерты.

Здесь очень много учебных заведений в нашем понимании — как школ, так и колледжей. Молодёжь очень открыта и доброжелательна. Непривычная для глаза российского туриста картина: счастливые, весёлые и трезвые молодые люди переполняют улицы города. Кстати, в отличие от многих исламских городов девочки и мальчики учатся в школе за одной партой.

С другой стороны, в Бизерте резко бросается в глаза сдержанность, если не сказать, строгость нравов его жителей. Пожалуй, ни в одном городе Туниса (а посетил я их порядка шести) не встретишь такого количества женщин, облачённых в паранджу. Мужчины не улыбчивы. Но это не негатив или злость, а все тот же магрибский национальный нрав. Проверить отношение к себе можно старым туристским способом. Если прохожие улыбаются в ответ на вашу сдержанную улыбку, значит, гостеприимство в норме. Если же в ответ на улыбку лицо местных жителей остается каменным, прогулка в этом районе может закончиться хреновыми приключениями.

Изо всех районов Туниса меня интересовал именно Бизерта — город, где почти сто лет назад обосновались русские моряки. Найти его непросто. Надо понимать, что в Тунисе, являющемся бывшей французской колонией, английский язык почти не распространён. Здесь больше «сильвупле» да «мерси».

Но вот удаётся встретить местного жителя, говорящего на английском. Оказалось, Али — бывший моряк. Однако он долго не мог понять, в какую часть города мы хотим попасть. В результате выяснилось, что «русский город» у местных считается вовсе не районом Бизерты, а отдельным городом.

Трудность перевода оказалась в особенности произношения жителями Магриба обычных английских слов: так, слово «чёч» (церковь) они произносят как «джодж». Соответственно и название русской части Бизерты звучит как «Джодж-таун». Но в конце концов мы друг друга поняли...

Следуем за моряком. Бурлящие улицы исламского города, вывески на арабском редко разбавленные французским шрифтом, многочисленные величественные мечети с полумесяцем со стройными минаретами... И вот Али указывает на скромный домик в белосиних тонах за забором. Что это?

Это оказалась та самая историческая школа, где когда-то учились дети русских моряков. А ещё через квартал мы увидели крохотную и очень трогательную церковь. И посреди арабского города надпись на русском языке — сердце аж чуть защемило: «Московский Патриархат Русской православной церкви...», «построено в 1937-1939 году»...

Церковь Александра Невского, основанная российскими моряками, представлялась как-то иначе. Если бы меня попросили описать ее вид одним словом, я бы сказал: выглядит учтиво. Да, именно так. Без пафоса, помпезности, барственности...

Объяснять это можно поразному. Можно предположить, что российские моряки были несостоятельны, чтобы отстроить традиционный в православии броский храм. Можно порассуждать над модным нынче словом — политкорректность. Но факт есть факт: в центре исламского мира спокойно сосуществует православная церковь.

Вспоминается, как несколько лет назад в Архангельске местное население возмущалось против строительства мечети. Сколько криков/воплей было. Мол, и облик морали города пострадает, и спокойствия не будет от песни муэдзина... А вот арабов не смущает звон колоколов православной церкви. Совсем другой мир, совсем другие люди!

Уже вернувшись из Бизерты, я встретился с профессором Поморского госуниверситета, историком Владиславом Голдиным. Разговорились, и оказалось, что тема русской эмиграции в Тунисе ему тоже не чужда. Слово о Бизерте — доктору исторических наук Владиславу Голдину.
_______________________________________________

Голдин В. И., доктор исторических наук, профессор САФУ,
заслуженный деятель науки Российской Федерации
_______________________________________________

Много лет занимаясь историей Русского Зарубежья и в первую очередь российской военной эмиграции и опубликовав 7 книг на эту тему, прекрасно помню и не раз писал о том, что французская военно-морская база в Бизерте стала последней стоянкой кораблей Черноморского флота (эскадры), ушедшего с беженцами на борту, в том числе с военнослужащими Русской армии генерала П. Н. Врангеля, из Крыма в ноябре 1920 года. Этого была уже вторая драма Черноморского флота в истории Гражданской войны в России. Напомним, что в июне 1918 года в соответствии с директивой советского правительства были уничтожены (чтобы не передавать Германии) 12 кораблей этого флота, находившихся в распоряжении Советской России.

За три ноябрьских дня 1920 года в соответствии с приказом главнокомандующего Русской Армии генерала П. Н. Врангеля об эвакуации Крыма его покинули на 126 судах около 150 тысяч беженцев, в том числе более 100 тысяч воинских чинов. Среди ушедших кораблей было 66 вымпелов Черноморского флота (18 боевых судов, 26 транспортных и 22 мелких судна). Все корабли (кроме «Живого», команда которого приняла решение вернуться в Россию) встали в середине ноября на рейд Мода в Константинополе. В условиях развернувшейся демобилизации Черноморский флот 21 ноября 1921 года приказом Врангеля был переформирован в Черноморскую эскадру. Ее командующим был назначен вице-адмирал М. А. Кедров.

Согласно договору Главнокомандующего Русской Армии Врангеля и верховного комиссара Франции на Юге России Мартеля все крымские беженцы поступили под покровительство Франции, а та взамен взяла в залог русский тоннаж. Было дано обещание, что русские военные корабли передадут в дальнейшем будущему законному российскому правительству, которое будет признано Францией.

1 декабря 1920 французское правительство приняло решение направить русскую эскадру в тунисский порт Бизерт/Бизерту. Почему именно сюда? Дело в том, что Тунис находился в это время под французским протекторатом, и французы, желая заполучить русскую эскадру, опасались в то же время направить такое количество судов и военных кораблей с людьми на борту непосредственно во Францию, тем более что в это время ещё продолжался сложный процесс урегулирования отношений после Первой мировой войны. Черноморская эскадра передислоцировалась в Бизерту в два этапа: первые четыре дивизиона пришли в Тунис в конце декабря, а остальные — в январе-феврале. Так 33 корабля эскадры и 5800 русских беженцев на борту, в том числе курсанты Морского корпуса, оказались в феврале 1921 года в Бизерте. По поручению правительства Франции русскую эскадру встретил здесь маршал А. Ф. Петэн, главнокомандующий вооружёнными силами этой страны.

Заметим, что, получив русские корабли и казённое имущество, Франция отказалась вскоре оказывать поддержку русским беженцам из Крыма, ссылаясь на то, что средства исчерпаны, и они были перемещены из Турции, где первоначально расположились, главным образом в Балканские страны.

Историк Н. Н. Кнорринг, прибывший 21 декабря 1921 года в Бизерту на первом русском судне — пакетботе «Великий князь Константин», так вспоминал об этом впоследствии: «Рано утром мы прибыли в Бизерту. Прошли каналом, который соединяет большое внутреннее озеро с морем. Справа развернулась пальмовая аллея перед пляжем. Низкие, толстые, густые пальмы посажены, как в кадках, и кажутся искусственными. Вокзал с башней в мавританском стиле. Вдали казармы, тоже восточные по виду. Перед нами развертывался городок чистый, живописный. ...У каждого города, каждой местности на земле есть свой запах, своё отличие, что висит в воздухе. Это неслось и к нам вместе с белыми плащами арабов в красных фесках с громадными кистями, красными шешья рабочих с бронзовыми босыми ногами, криками ослов и звоном бубенчиков извозчиков. Вместе с любопытством рождался вопрос: что будет с нами?»

Русские эмигранты были встречены в Тунисе настороженно. 23 декабря 1920 года одна из крупнейших столичных газет Туниса «Тюнизи франсэз» поместила статью под названием «Русские Врангеля в Бизерте». В ней указывалось, что жители города не испытывают никакого энтузиазма при виде русского флота на рейде. «Кто эти люди, мы не знаем. Среди них, возможно, есть элементы, особо опасные тем, что в состоянии спровоцировать столкновения с нашими войсками...» — указывалось, в частности в статье. «Мы рекомендуем всем торговцам в Бизерте относиться к русским с осторожностью — какой валютой собираются оплачивать они свои покупки?

Надо бы отправить их отсюда прямиком в Алжир. Жаль, что Тунис не имеет достаточно сильного голоса, чтобы заявить о нежелании быть страной, на которую свалилась эта неожиданная неприятность».

Тем временем по прибытии над кораблями эскадры взвились ярко-желтые флаги: они вместе с находившимися на их борту военными и гражданскими лицами были посажены на карантин, который продлился около месяца. В это время часть людей, прибывших в Тунис, выразила желание вернуться на родину, и в результате пакетбот «Великий князь Константин» доставил их в Советскую Россию.

В это же время развернулась подготовка лагерей для русских беженцев. Было создано 7 таких пунктов, в том числе в Бизерте, Тунисе и Монастире. В беженских лагерях было размещено около 1000 человек. Раненые моряки (около 500 человек) были отправлены во французский морской госпиталь. Семьи членов эскадры и Морской кадетский корпус были устроены в особых лагерях, где вскоре были начаты учебные занятия.

Морские офицеры и матросы (с членами их семей) оставались на судах эскадры, которые постепенно переводились в состояние длительного хранения, и началось сокращение личного состава. Уже в 1921 году во Францию выехало более 3 тысяч лиц, прибывших вместе с эскадрой из Крыма. В начале 1922 года началась продажа Франции судов эскадры, чтобы поддержать существование ее и их экипажей. В 1924 году французское правительство дало право всем русским беженцам в Тунисе на бесплатный проезд в направлении Франции. В 1924 году в Тунисе оставалось не более 700 русских. В 1925 году был ликвидирован Морской корпус.

28 октября 1924 года были установлены дипломатические отношения между Францией и СССР, что поставило принципиально по-новому вопрос об эскадре в Бизерте, судьбе ее кораблей и их экипажей. Бывший начальник штаба русской эскадры в Бизерте контр-адмирал А. И. Тихменев вспоминал: «В далекой Бизерте, в Северной Африке, где нашли себе приют остатки Российского Императорского Флота, не только у моряков, но и у всех русских людей дрогнуло сердце, когда в 17 часов 25 мин. 29 октября 1924 года раздалась последняя команда: «На Флаг и Гюйс», и спустя одну минуту — «Флаг и Гюйс спустить». Тихо опускались флаги с изображением креста Святого Андрея Первозванного, символа Флота, нет — символа былой, почти 250-летней славы и величия России».

В декабре 1924 год года в Тунис прибыла советско-французская комиссия для осмотра кораблей и решения вопроса о них. В это время в Бизерте оставалась примерно половина эскадры. С советской стороны делегацию возглавляли академик А. Н. Крылов и военно-морской атташе в Великобритании и Франции Е. А. Беренс. И здесь мы сталкиваемся с личной драмой близких родственников, разделённых Российской гражданской войной. Дело в том, что если одним из руководителей советской части делегации был уже упомянутый Евгений Андреевич Беренс, который в 1917 году, будучи капитаном I ранга, принял советскую власть и с ноября 1917 по апрель 1919 года возглавлял Морской генштаб, а с апреля 1919 по февраль 1920 года являлся командующим морскими силами Советской республики, то командиром бизертской эскадры в это время был его младший брат — контрадмирал Михаил Андреевич Беренс, прошедший Гражданскую войну в войсках белых. Чтобы избежать встречи со старшим братом, последний уехал в это время из Бизерты в другой город.

Тем временем в ходе переговоров о судьбе русских военных кораблей здесь первоначально было, казалось бы, достигнуто соглашение о передаче их Советскому Союзу. Но в дальнейшем появились сложности политического, военного и экономического характера. В результате Франция отказалась передавать корабли СССР, и они продолжали находиться в Бизерте.

Положение русских граждан, пребывавших здесь, было чрезвычайно трудным. По распоряжению французских властей обязательным условием для приёма русских на работу было принятие французского гражданства. Те, кто это не сделал, с октября 1924 года перешли на положение апатридов (лиц без гражданства), что лишало их гражданских прав и социальных гарантий, и они вынуждены были существовать на случайные заработки. Русские, оставшиеся в Тунисе, в большинстве своём осели в Бизерте и в столице страны — городе Тунисе. Русские в Бизерте вначале поселились в квартале «Маленькая Сицилия» рядом с итальянцами и мальтийцами. В 1937 году на средства эмигрантов в этом городе была построена русская православная церковь.

Восьмилетней девочкой попала в Бизерту Анастасия Манштейн-Ширинская и прожила здесь всю жизнь. Она работала преподавателем математики, но навсегда сохранила любовь к родине. Все в ее доме — мебель, предметы, книги — было русским. Она стала последним представителем послереволюционной русской эмиграции в Тунисе, ее летописцем и духовным лидером современной русской эмигрантской колонии здесь. Анастасия Александровна умерла два года назад, оставив о себе светлую память. По словам нашего тунисского гида, один из ее учеников — сегодняшний мэр Парижа — вспоминал, что именно она привила ему любовь к России и глубокое уважение к русской истории и культуре.

Что касается кораблей русской эскадры в Бизерте, то их судьба оказалась печальной. Они простояли здесь примерно 6 лет, а затем их стали продавать, в основном уже на металлолом. В 1930 году был отправлен во французский порт Брест и превращён в кучу металла крейсер «Генерал Корнилов», а в 1934 году был продан последний из крупных кораблей — броненосец «Генерал Алексеев» (бывший «Император Александр III»). Этим событием завершилась трагическая эпопея русской Черноморской эскадры в Тунисе.

Заметим, кстати, что по некоторым данным, в Бизерте закончил свое существование и ледокол «Козьма Минин», на борту которого покинули Архангельск 19 февраля 1920 года северное правительство и штаб Северного фронта во главе с генералом Е. К. Миллером, а также гражданские беженцы. Судно было впоследствии приобретено французами у англичан, перестроено в броненосец и затоплено в Бизерте в 1943 году.

Существует значительная литература, посвящённая русской эмиграции в Бизерте. Последним обстоятельным исследованием российской военно-морской послереволюционной эмиграции стала работа московского историка Н. А. Кузнецова «Русский флот на чужбине», изданная в столице в 2009 году. В настоящее время идет подготовка к созданию специального музея в Бизерте, посвящённого жизни и деятельности русской эмиграции здесь.

Анастасия Ширинская и офицеры российского флота в Бизерте.
Фото Николая Сологубовского

5 сентября 2016 года исполнилось 104 года со дня рождения одной из самых известных российских соотечественниц, с именем которой связана история Русской военно-морской эскадры, которую в 1920 году увел из Крыма Врангель. После месяцев скитаний часть кораблей и судов с русскими людьми, уплывшие, как тогда говорили - «в эвакуацию», а, точнее, в изгнание, для некоторых - пожизненное, пришвартовались в порту тунисском по имени Бизерта.

В конце 1980-х годов авторы начали поиски хотя бы крох информации об этих людях и о судьбах Русской эскадры. Сегодня это - широко известная история, и нам, как журналистам и писателям, которые начали этот путь исследований истории Эскадры, очень приятно, что наши поиски не только внесли свой вклад в изучение истории России, но и были удостоены Премии «Ника» Российской Киноакадемии «За лучший документальный фильм 2008 года», который был назван в честь Анастасии Александровны Ширинской «Анастасия» и был снят по нашим материалам режиссером Александром Лисаковичем.

Стало быть, история Русской эскадры в Тунисе стала, конце концов, частью Истории нашей Родины. И, как написал один из авторов в книге о наших журналистских поисках: «Если и сделал я в своей жизни доброе дело, так спас, благодаря своим публикациям, две русских православных церкви на тунисской земле». Это - слова Сергея Филатова.

Храм Воскресения Христова в городе Тунис.
Фото Николая Сологубовского

5 сентября 104-й годовщину со дня рождения Анастасии Александровны Ширинской-Манштейн отметили друзья Русской эскадры в Бизерте, Москве, Севастополе, Лисичанске, Париже и других городах.

В Бизерте они посетили христианское кладбище, где находятся могилы русских моряков, затем собрались в Доме-резиденции Анастасии Александровны, созданным Фондом Русской эскадры Эльвиры Гудовой.

В Москве, в Доме русского зарубежья состоялся вечер памяти Анастасии Александровны, который организовали Общественная организация содействия сохранению культурного и исторического наследия Москвы «Москва и москвичи», Фонд «Русский очаг» и Дом русского зарубежья. В вечере приняли участие представители дипломатического корпуса, офицеры Флота, специалисты по Северной Африке и Ближнему Востоку, востоковеды, военные историки и журналисты-международники, люди, близко знавшие и помнящие Анастасию Александровну Ширинскую.

Был показан снятый в Тунисе документальный фильм режиссера Сергея Зайцева «Лики Отечества». Выступил певец Виктор Леонидов. Наталья Кириллова исполнила русские романсы начала XX века.

Собравшимся был представлен проект памятника Анастасии Александровне в тунисском городе Бизерта на площади, названной её именем.

Фото Дмитрия Сачека

Наши соотечественницы, проживающие в Бизерте, Лариса Богданова и Татьяна Мессауди, а также автор этих строк Николай Сологубовский организовали телемост и вышли на прямую линию с Центром русского зарубежья, рассказав участникам вечера о том, как в Тунисе хранят память о русской эскадре и об Анастасии Александровне.

Они выразили надежду на то, что наступит день и в столь любимом Анастасией Александровной Севастополе, в который она так мечтала вернуться, одна из площадей будет названа её светлым именем.

Сегодня, в честь памяти знаменитой соотечественницы, хотелось бы привести несколько страниц из многочисленных записей бесед, которые велись с ней на протяжении нескольких лет. Она, как будто это было предназначено судьбой, сохранила светлую память и до самых последних дней говорила: «Я здесь, чтобы рассказать людям…»

То, что прочитаете ниже - часть бесед с Анастасией Александровной Ширинской, записанных на камеру. Небольшая доля этих воспоминаний вошла в фильм «Анастасия» - лауреат «Ника-2008».

Анастасия Александровна Ширинская

Итак, страницы из книги воспоминаний. В дни, когда Анастасии Александровне Ширинской-Манштейн исполнилось бы 104 года.

«Анастасия Александровна. Русская женщина в Тунисе

В декабре 1920 года восьмилетняя девочка Настя, дочь командира эскадренного миноносца «Жаркий», старшего лейтенанта Александра Сергеевича Манштейна, прибыла с мамой и сестрами в Бизерту на одном из кораблей Русской эскадры из Севастополя. Всего в Бизерту пришли 33 корабля. Этот тунисский город-порт стал для них последней стоянкой.

В течение нескольких лет журналисты Николай Сологубовский и Сергей Филатов встречались с Анастасией Александровной и записывали ее рассказы. Мы предлагаем отрывок из книги «Анастасия Александровна. Судьба и память», изданной в 2012 году.

…В тот день Анастасия Александровна приняла нас радушно в своем домике рядом с православной церковью Александра Невского и сразу пригласила за стол. Сегодня, по ее словам, праздник: она угостила нас омлетом, который сама изготовила с картошкой, переданной из Петербурга.

Картошка из Петербурга! - повторила с гордостью Анастасия Александровна. - И очень вкусная! - добавила она.

И поверьте, омлет был действительно очень вкусным. Так за столом в тунисском доме за блюдом с русской картошкой протекала наша беседа о Русской эскадре, России и русских людях.

Потом были новые встречи и беседы на самые разные темы. Вот что рассказала нам русская женщина, которую тунисцы уважительно называют «Анастасией Бизертской», французы - «бабу», а русские - Анастасией Александровной.

Свою первую беседу с нами она начала с Андреевского флага, и память ее хранит прошлое до мельчайших подробностей.

Именно в Бизерте, куда в 1920 году после остановки в Стамбуле, а затем в Наваринской бухте пришли русские корабли, - рассказывает Анастасия Александровна, - был спущен Андреевский флаг, который когда-то поднял сам Петр Первый. Непобедимый и непокоренный флаг, спущенный самими русскими офицерами! Это произошло 29 октября 1924 года…

Я хорошо помню эту церемонию последнего подъема и спуска Андреевского флага, которая прошла на эсминце «Дерзком». Собрались все, кто еще оставался на кораблях эскадры: офицеры, матросы, гардемарины. Были участники Первой мировой войны, были и моряки, пережившие Цусиму. И вот в 17 часов 25 минут прозвучала последняя команда: «На Флаг и Гюйс!» и спустя минуту: «Флаг и Гюйс спустить!» У многих на глазах были слезы...

Помню взгляд старого боцмана, смотрящего на молодого гардемарина, взгляд непонимающий. Никто не понимал, что происходит. Веришь ли ты, Великий Петр, верите ли вы, Сенявин, Нахимов, Ушаков, что ваш флаг спускают? И французский адмирал переживал все это вместе с нами… А недавно мне подарили картину, вот она, художника Сергея Пен, «Спуск Андреевского флага…» - Анастасия Александровна показала рукой на картину, висевшую на стене.

В 1999 году в Бизерту пришел барк «Седов» с курсантами. И мне выпала честь совершить на барке подъем Андреевского флага... Три четверти века спустя… Эсминец «Дерзкий» - барк «Седов». Я подняла в небо этот флаг, символ России. Если бы могли это увидеть те, кто стоял в 1924-м году на эсминце!

А 11 мая 2003 года, когда Петербург праздновал трехсотлетие, раздался звонок и знакомый голос Бертрана Деланоэ, мэра Парижа, моего ученика, мне говорит: «Угадайте, откуда я вам звоню?» - «Из Парижа, конечно!» - отвечаю я. А он говорит: «Я стою перед Петропавловской крепостью, в Петербурге день солнечный, прекрасный, и над Адмиралтейством развивается Андреевский флаг!» Представляете, флаг Великого Петра развевается снова!

Андреевский флаг в Церкви Александра Невского в Бизерте

И я хочу написать о «reversibilite des temps», эти французские слова можно образно перевести как «неизбежное повторение исторических эпох», написать о том, как закрывается один цикл времени и начинается новый. Новый, но в котором повторяется предыдущий…

Вот в этот момент и бывают встречи или - я помню слова Пушкина - «странные сближенья»… Я очень чувствительна к переменам времени. Время действительно все необыкновенно меняет. Но надо прожить очень долгую жизнь и быть близким к Истории, чтобы стать свидетелем этих «странных сближений», о которых говорил Пушкин…

И еще я хочу написать, - Анастасия Александровна говорила спокойно, ничем не выдавая своего волнения, но в ее словах чувствовался неподдельный гнев, - о тех временах, когда убивали офицера только потому, что он носил фуражку морского офицера. Когда за слово «Родина» люди платили своими жизнями…

И о новых временах тоже! - Анастасия Александровна улыбнулась. - Когда пережито все тяжелое, когда можно увидеть, как великий народ начинает по-своему осваивать это пережитое, долго пребывая в неведении причин… Потому что трудно уничтожить память народа! И народ рано или поздно начинает искать следы своего прошлого!

Я вот думаю, сколько книг пишется, сколько нового люди узнают. Одни решаются сказать, другие решаются прочитать… Вот почему ко мне приходят люди. И они знают, я расскажу все искренно. Для того, кто любит Историю. Для того, кто не делит ее на «вчера» и «сегодня». Для него все интересно! И нет ничего более интересного, чем история своего народа.

Про миноносец «Жаркий»

В Новороссийске весной девятнадцатого года возрождался Черноморский флот. Папа ремонтировал миноносец «Жаркий». О Новороссийске у меня осталось одно воспоминание: ветер! Ветер сумасшедшей силы и улицы, запруженные беженцами... Помню такой же ветер в ноябре 1920-го в Севастополе, когда начался исход из Крыма Белой армии… Я и сейчас вижу толпы людей, куда-то спешащих, в руках узлы, чемоданы, баулы… И маму с корзинкой в руках, где были наши единственные ценности: иконы, старые фотографии и рукопись книги Христофора Германа Манштейна о России.

В ноябре 1920 года «Жаркий» стал одним из кораблей Императорской эскадры, которая ушла с армией Врангеля и тысячами жителей Крыма на бортах кораблей в Константинополь. Все моряки считали, что они вернутся в Севастополь, как только перевезут людей…

Почему я называю эскадру Императорской? Потому что до 1924 года на ее кораблях поднимались Андреевские флаги, символ Русской империи. А ведь они были отменены еще в 17-м году Временным правительством Керенского! Оно первым нанесло удар по традициям флота Петра Первого. А на эскадре в Бизерте сохранялись все традиции Российского Императорского флота и даже его морская форма. Кроме того, большинство офицеров, включая моего отца, никогда не присягали ни «временным», ни большевикам. Офицер присягает один раз в жизни, вы знаете это такое - присяга?

Помню, как миноносец «Жаркий» стоял пришвартованный недалеко от Графской пристани в Севастополе. Папа с матросами продолжал его ремонтировать, собирал машину. Кто-то сказал: «Манштейн сумасшедший!»

Александр Манштейн

А отец ответил: «Моряк не оставит свой корабль!» Корабли уходили один за другим, а его миноносец все еще стоял у пристани. Так и не получилось у отца завести машину. И тогда к нам подошел буксир, к нему прицепили миноносец, и наш корабль двинулся от причала туда, где на рейде стоял огромный корабль «Кронштадт», плавучий завод с мастерскими.

Когда мы вышли в море, начался шторм! Буря! Тросы начали лопаться. Старый боцман, звали его Демьян Шмель, на вопрос: «Тросы будут держаться?» ответил: «Может, будут, а может, не будут». Он хорошо знал: с морем ничего заранее неизвестно…

Командиром «Кронштадта», на борту которого было около трех тысяч человек, был Мордвинов. Он видел, как лопались тросы, как «Жаркий», тоже с людьми на борту, исчезал в темных волнах, он знал, что на «Кронштадте» мало угля, и его может не хватить до Константинополя. Но снова и снова «Кронштадт» разворачивался, искал «Жаркого»…

Анастасия Александровна замолчала. Наступила тишина, и только было слышно, как завывал ветер за окном ее бизертинского дома. Как тот ветер, в 1920-м в бушующем Черном море…

И снова «Кронштадт» находил, снова матросы крепили тросы… И снова огромный «Кронштадт» тащил маленького «Жаркого» на буксире, но Мордвинов сказал: «Если оторвется, больше искать не будем!» И тогда нас ночью, с огромным трудом пересадили на «Кронштадт», а Демьян Шмель прибег к последней мере… - Анастасия Александровна улыбнулась. - Он привязал икону Николая Угодника с миноносца «Жаркий» к веревке и спустил ее в воду. И «Кронштадт» шел вперед, таща за собой «Жаркого», беспомощного, без машин, без матросов на борту, до самого Константинополя, на буксире и с верой старого боцмана в Николая Угодника…

Анастасия Александровна повернулась и посмотрела в угол комнаты. На икону Христа Спасителя: «Эта икона тоже была на «Жарком». Папа спас ее в 1919-м году во время эвакуации из Одессы, вырвал из рук грабителей Храма. А в 1924-м папа взял ее домой. Когда кончилась судьба «Жаркого» и других кораблей, папа часто молился перед этой иконой. И я тоже. И чаще всего не за себя. А за других… Мои ученики мне часто звонили и говорили: «Я буду держать экзамен. Вы за меня помолитесь!»

И вот недавно звонит один тунисец, представляется и говорит: «Я ваш бывший ученик, я теперь выхожу на пенсию, я инспектор образования, но я помню и сейчас, как я попросил вас, когда пошел на экзамен, тогда, давно, я попросил вас помолиться за меня, и я сдал экзамен, и вот теперь я хочу поблагодарить вас…»

Мой правнук наполовину уже француз, но когда в 2003 году он приезжал в Бизерту, его крестили в православную веру в церкви, в честь моряков, чтобы он не забывал, что его бабушка - дочь моряка!

Как эскадра попала в Бизерту?

Из сообщения штаба русского флота: «Из Константинополя в Бизерту [вышли корабли] с 6388 беженцами, из которых - 1000 офицеров и кадет, 4000 матросов, 13 священников, 90 докторов и фельдшеров и 1000 женщин и детей».

О, это длинная история!.. Через полтора месяца после исхода из Севастополя, уже в декабре 1920 года, когда мы были в Константинополе, Франция принимает решение предоставить Русской эскадре под стоянку порт Бизерта в Тунисе, находившемся в то время под французским протекторатом. Правда, при этом было заявлено, что отныне эскадра «не принадлежит никакому государству, а находится под покровительством Франции».

Переход российских кораблей в Бизерту возглавил командир французского крейсера «Эдгар Кине» Бергасс Пти-Туар. Корабли плыли с французскими флагами на грот-мачтах, а на корме развевались Андреевские флаги. Нас с мамой, как и других членов офицерских семей, доставил в Бизерту пассажирский пароход «Великий князь Константин».

Русские корабли плыли к стране древнего Карфагена. Эней когда-то плыл той же дорогой, и Одиссей - какой совпадение! - этой же дорогой доплыл до Джербы, острова лотофагов (этот остров, современный курорт, находится на юге Туниса - авт.). Все это впоследствии будет для меня тесно связано с историей Туниса, куда так неожиданно занесла нас судьба.

И вот 23 декабря 20 года мы увидели с палубы Бизерту, этот тунисский порт, в котором многим из нас предстояло прожить всю жизнь. Мы пришли одни из первых. Военные корабли стали прибывать группами уже вслед за нами.

Всего их было тридцать три, включая два линкора «Генерал Алексеев» и «Георгий Победоносец», крейсеры «Генерал Корнилов» и «Алмаз», десять эскадренных миноносцев - среди них был и миноносец «Жаркий» под командованием моего отца, он пришел 2 января - а также канонерские и подводные лодки, ледоколы, буксиры, другие суда. Мы приветствовали появление каждого нового корабля. Праздником стал день 27 декабря, когда за волнорезом появились огромные башни линкора «Генерал Алексеев». Он доставил в Бизерту гардемаринов и кадетов Севастопольского морского корпуса.

«Жаркий» пришел одним из последних. Бравый Демьян Логинович Шмель очень переживал вместе с нами отсутствие «Жаркого». Каждое утро, с восходом солнца, он уже был на палубе и обозревал горизонт. Он и увидел его первым! 2 января 1921 года мы проснулись от его стука в каюту. В утреннем тумане, на гладкой воде рейда, стоял маленький миноносец - наконец-то на якоре - и он… спал... Спал в настоящем смысле слова. Никого не было видно на палубе. Ничего на нем не двигалось. Люди проспали еще долго, и мы поняли почему, когда услышали их рассказы о последнем переходе.

На чужом берегу

То, что все корабли дошли до места назначения, кажется чудом! Всего же на кораблях, ушедших из Константинополя, было перевезено в Тунис более шести тысяч человек. Так на земле Туниса, под синим небом «Африки моей» - помните эти слова Пушкина? - среди пальм и минаретов, возникла небольшая русская колония!

Но на землю эту мы вступили не сразу. Вначале был долгий карантин, французы боялись «красной чумы», они в каждом русском матросе видели большевика. Корабли стали на якорях у южного берега Бизертинского канала и в бухте Каруба. Наши офицеры и матросы сдали свое оружие сразу же по прибытию в Бизерту; и теперь корабли на рейде охранялись тунисскими часовыми...

Потом нам не мешали сходить на берег, - продолжила свой рассказ Анастасия Александровна. - Мы могли спускаться сколько угодно. Но денег ни у кого не было, покупать мы ничего не могли, мы никого не знали... Так что жизнь, особенно для детей, шла на корабле. Это был наш особенный мир. У нас была школа, была церковь. Вся жизнь протекала по старым русским обычаям. Русские праздники праздновались.

Французы осознали, что эти русские останутся в Тунисе надолго, - продолжила свой рассказ Анастасия Александровна, - поэтому и приняли решение создать для них лагеря беженцев. Не все же время людям жить на борту кораблей! И вот в Бизерте, Табарке, Монастире и еще нескольких городах организовали семь лагерей.

Капитан 2-го ранга Н. Монастырев (правнучка которого Галли Монастырева сейчас была одним из организаторов вечера памяти А.А. Ширинской в Москве - авт.), один из эмигрантов, вспоминал в книге «В Черном море», изданной в те годы Париже: «Лишь начались работы по строительству лагерей, многие отправились на берег, несмотря на то, что зарплату предлагали маленькую... Власти озаботились поисками работы для беженцев, а те искали ее со своей стороны, поскольку в самих лагерях жизнь им не нравилась. Быстро эти лагеря опустели, и вскоре остались в них лишь женщины, дети да инвалиды».

А что же было делать? - задает вопрос Анастасия Александровна. - Французы брали русских на предприятия и в учреждения: на железные дороги, на почту, в школы и даже в медицинские ведомства. Очень много русских работало на тунисских дорогах. Русские работали там, где никто не хотел. На юге, в Сахаре, например. А туда сообщение было трудное - машин никто не имел, автобусы ходили очень редко. Мой двоюродный брат два года пробыл на юге, в пустыне и научился местным языкам - знал диалекты, берберский язык.

В те времена в Тунисе, как рассказала Анастасия Александровна, ходила такая фраза: «Если вы видите палатку на краю дороги или убежище под дубами Айн-Драхама, вам может пригодиться знание русского языка: один шанс на два, что этот землемер или лесник - русский».

Если беженцы из числа гражданских думали о хлебе насущном и о том, как устроить свою новую, далеко не легкую жизнь, то часть морских офицеров, не теряя духа, решила воссоздать в Бизерте Морской корпус.

Несколько слов об истории Морского корпуса. Он был создан Петром I в 1701 году сначала в Москве под названием «Школа математических наук и навигации», а затем в Петербурге уже как чисто морское училище. Его слушателей именовали гардемарины. Со временем учебное заведение получило имя Морского корпуса.

…До сих пор на горе Кебир, в трех километрах от центра Бизерты видны остатки старого форта, где в двадцатые годы разместились учебные классы Морского корпуса. Рядом разбили лагерь Сфаят - для персонала и складов. С 1921 года - спустя месяцы после прихода эскадры - здесь началась подготовка младших офицеров и гардемаринов. Под руководством директора училища адмирала А. Герасимова программы занятий были преобразованы для подготовки воспитанников в высшие учебные заведения. Да, во Франции и в других странах Европы, но Директор, говоря о своих подопечных, всегда подчеркивал, что они «готовились стать полезными деятелями для возрождения России». До конца дней продолжал Александр Михайлович переписку со многими из своих воспитанников, сохранив в их сердцах благодарную память.

Офицеры и матросы эскадры в Бизерте.

Морской корпус просуществует до мая 1925 года. И поразила нас еще одна деталь, связанная с историей Морского корпуса, в воспоминаниях о тех днях контр-адмирала Пелтиера, бывшего курсанта Морского корпуса в Бизерте. публиковавшихся в 1967 году в «Морском сборнике», издававшемся во Франции: «Дозволено думать, что бывшие ученики Морского корпуса с интересом, а возможно, и с ностальгией следят за прогрессом морского дела в России, от которого они отрезаны и которое в Ленинградском училище, носящем имя Фрунзе, возродилось в стенах, где прежде Санкт-Петербургская школа готовила офицеров. Каков бы не был политический режим, военные моряки остаются самими собой...»

…А когда Германия в ходе Второй Мировой воны захватила Тунис, русские военные моряки и их дети на чужбине вступили в бой с фашизмом. Их имена - на мраморной доске в русской церкви Воскресения Христова в Тунисе. Но это - другая история, интересная и захватывающая. Которую мы назвали «Штирлиц в Северной Африке»…

Мы еще продолжали жить на «Георгии», когда в Бизерту прибыла советская комиссия по приемке кораблей Русской эскадры. Возглавлял комиссию известный ученый, академик Крылов. Был среди ее членов и бывший главнокомандующий Красным Флотом Евгений Беренс, старший брат адмирала Михаила Андреевича Беренса, последнего командующего последней русской эскадры под Андреевским флагом. Тогда два брата могли протянуть друг другу руку, но…

На период осмотра кораблей советскими экспертами Михаил Андреевич уехал из Бизерты в столицу. Братья, которые не виделись столько лет, так и не встретились! Почему? Разгадку нашли потом во французских архивах: французы взяли с членов советской комиссии подписку, что у них не будет никаких контактов ни с русскими офицерами, ни с тунисцами!

Комиссия ни до чего не договорилась с французами. Флот, «покровителем» которого в свое время объявила себя Франция, стал предметом торга. Франция соглашалась передать военные корабли только в том случае, если Советский Союз признает дореволюционные долги России Франции…

Комиссия уехала из Бизерты ни с чем. Переговоры длились годами, русские корабли так и стояли в озере, и в арсенале Ферривиль. Все матросы и офицеры вынуждены были покинуть корабли. После спуска Андреевского флага это уже не была территория России. И мы становились просто беженцами, и с паспортом беженца, я не отказалась от российского гражданства, я прожила все эти годы, - рассказывала Анастасия Александровна Ширинская…

Вот что говорил мой старинный друг Делаборд, назначенный в те 1920-е годы в Бизерту. Он был так поражен призрачными силуэтами русских кораблей, что по сей день будто они все еще у него перед глазами: «Я бродил по пустынной набережной Сиди-Абдаля вдоль ряда судов без экипажей, нашедших здесь покой в грустной тишине, - целая армада, застывшая в безмолвии и неподвижности. Старый броненосец со славным именем «Георгий Победоносец»; другой - «Генерал Корнилов», совсем новый еще линейный корабль водоизмещением 7000 тонн; учебные суда «Свобода», «Алмаз»; пять миноносцев... Чуть слышен плеск волн меж серыми бортами да шаги часовых «бахариа» в форме с синими воротничками и в красных шешьях с болтающимися помпонами».

Старожилы Бизерты помнят эти призрачные силуэты русских кораблей, застывших безжизненно и одиноко под африканским солнцем. Можно ли найти более печальную картину?!

Эти корабли еще хранили свою душу, часть нашей души…

Потом Франция начала продавать русские корабли на металлолом. В 1922 году первыми стали «Дон» и «Баку». К концу года подобная участь постигла корабли «Добыча», «Илья Муромец», «Гайдамак», «Голанд», «Китобой», «Всадник», «Якут» и «Джигит». Все они были проданы Францией в Италию, Польшу и Эстонию. Огромный «Кронштадт» был переименован в «Вулкан» и отдан французскому флоту. Постепенно и другие корабли были проданы на слом: «Георгий Победоносец», «Кагул» («Генерал Корнилов»), «Алмаз», «Звонкий», «Капитан Сакен», «Гневный», «Цериго», «Ксения»…

Число русских в Тунисе уменьшалось. Они уезжали в Европу, Америку, даже в Австралию… А когда морякам поступило из Парижа обещание обеспечить туда бесплатный проезд, то многие уехали из тех, кто еще нес службу на кораблях. В 1925 году в Тунисе оставалось только 700 русских, из которых 149 жили в Бизерте.

Храм Александра Невского в Бизерте

И судьба «Жаркого», нашего миноносца, тоже была печальной, - вспоминает Анастасия Александровна. - И тогда, в середине 1930-х годов, среди русских моряков возникла прекрасная мысль: увековечить память этих кораблей, построить храм в память о Русской эскадре. С полного одобрения Французского морского командования образовался комитет по сооружению в Бизерте памятника-часовни. В состав комитета вошли контр-адмирал Ворожейкин, капитаны первого ранга Гильдебрант и Гаршин, капитан артиллерии Янушевский и мой отец. Комитет обратился с призывом ко всем русским людям общими усилиями помочь делу сооружения памятника родным кораблям на африканском берегу. Приступили к постройке в 1937 году. А в 1939 году храм был закончен. Завесой на Царских вратах храма стал сшитый вдовами и женами моряков Андреевский флаг.

Иконы и утварь были взяты из корабельных церквей, подсвечниками служили снарядные гильзы, а на доске из мрамора названы поименно все 33 корабля, которые ушли из Севастополя в Бизерту…

Пятиглавая церковь носит имя святого князя Александра Невского. В ней состоялись прощальные церемонии по кораблям эскадры. Отпевали здесь, прежде чем проводить на кладбище, и русских офицеров и матросов.

Храм Александра Невского в Бизерте.
Фото Николая Сологубовского

В 1942 году храм пострадал от бомбардировок. И снова было обращение за помощью к русским людям. Анастасия Александровна достала рукопись: «Я вам прочитаю то, что написал контр-адмирал Тихменев, начальник штаба Русской эскадры в Бизерте: «Там, в Бизерте сооружен скромный Храм-Памятник последним кораблям Российского Императорского Флота, в нем завеса на Царских Вратах - Андреевский стяг, в этом Храме-Памятнике мраморные доски с названиями кораблей эскадры. Храм этот будет служить местом поклонения будущих русских поколений».

Она протянула нам рукопись: «Здесь я написала об Андреевском флаге. В память о моих родителях… Всему приходит свое время. Всему - но не для всех. В этом храме я прощалась в феврале 1964 года со своим отцом… Его гроб был покрыт Андреевским флагом, тем, который развевался над его кораблем… Потом провожала и других… Все они умерли в большой бедности…»

Как сложилась судьба других русских офицеров? «Многие попали во Францию и там работали таксистами и рабочими на заводах. Сейчас много книг выходит, в которых рассказывается о судьбах русских за границей. Вот недавно вы мне передали книгу от Ирины, она живет в Ливане, в книге она рассказывает о себе и других русских…

А в Париже живет очень знающий историю Русского флота человек, инженер по образованию, Александр Плотто. Ему дали право изучать архив Русского флота во Франции, и он сидит днями за компьютером. Я звоню ему: «Алик, есть много людей в России, которые начинают понимать. И кто им может помочь? Я делаю все, что могу. Вот еще один человек обратился ко мне. Ты сможешь?» И он потом мне позвонил: «Спасибо, что ты указала мой адрес и телефон. Я теперь могу помочь тем, кто ищет родственников».

И вот Александр Плотто мне сообщает: в 1900 году в порт Бизерты заходил броненосец «Александр Второй». В 1904 году в порту побывал корабль «Николай Второй». В 1908 году в Бизерту заходили русские моряки - балтийцы после кругосветного плавания. Интересна и такая деталь: морской отряд под командованием Небогатова бросил здесь якоря на пути к Цусиме. И вот в 1920 году знакомый русским морякам порт становится для покинувших Россию пристанищем. Кому временным, кому вечным…

«Я хотела остаться русской!»

Меня часто спрашивают, почему я не покинула Бизерту, - говорит Анастасия Ширинская. - У меня не было никакого другого гражданства кроме российского. Отказалась от французского. Я хотела остаться русской! Хотя здесь, в Бизерте, я вышла замуж в 1935 году, и мои трое детей родились в Бизерте. Здесь жили мои родители. В Бизерте живут мои первые ученики; мне выпало учить и их детей и внуков.

В 17 лет я начала немного подрабатывать репетиторством, покупала книги, одевалась и даже начала собирать деньги, чтобы продолжать учиться в Европе. Я зарабатывала частными уроками математики, и только потом, после 1956 года, когда Тунис стал независимым, мне разрешили постоянно преподавать в лицее. Работы было много. После лицея я бежала домой, где меня ждали ученики и частные уроки…

Моя жизнь тесно связана с развитием Бизерты, европейской части которой было в те времена не более тридцати лет. Большая часть французского населения состояла из военного гарнизона, который обновлялся каждые два или четыре года. Но было также много статского населения: чиновников, врачей, фармацевтов, мелких коммерсантов... Все они обосновались «на веки вечные», все видели будущее своих семей в стране Тунис.

…Добавим от себя, что русские тоже внесли свою долю в развитие города. Культурный уровень этой эмиграции, ее профессиональная добросовестность, умение довольствоваться скромными условиями - все это было оценено тунисским обществом. Эти качества первой русской эмиграции объясняют ее популярность: слово «руси» не было обидой в устах местных, но скорей - рекомендацией.

Много лет спустя, уже в независимом Тунисе, первый президент страны Хабиб Бургиба, обращаясь к представителю русской колонии, скажет, что «русские всегда могут рассчитывать на его особую поддержку».

В Бизерте конца 1920-х годов русские не были больше иностранцами, - улыбается Анастасия Александровна. - Их можно было встретить везде: на общественных работах, и в морском ведомстве, и в аптеке, и в кондитерских, и кассирами, и счетоводами в бюро. На электрической станции тоже было несколько русских. Когда случалось, что свет тух, всегда кто-нибудь говорил: «Ну что делает Купреев?» Она рассмеялась и повторила: - Да, все так и спрашивали: «Опять этот Купреев? Что делает Купреев?» И уже серьезно добавила: - Так Бизерта стала частью моей души… И меня уже никогда не отпустят тени тех, о чьей честности, верности присяге, любви к России я должна говорить всем, кто сегодня приезжает сюда…

17 июля 1997 года в Посольстве России в Тунисе Анастасии Александровне был торжественно вручен российский паспорт.

…Анастасия Ширинская ушла из жизни, но мы не можем забыть то, какой огромный вклад внесла она в сохранение памяти о Русской эскадре, ушедшей в 1920 году из Крыма в тунисский порт Бизерта. Это - часть нашей истории. А также урок в том, что ни один русский морской офицер, ни один русский моряк не изменил присяге России. Ни один из них не поднял руку на Родину. Хотя в дни Второй мировой вокруг них было немало «зазывателей» на войну против СССР.

«Родина у нас одна, мы её сыны!» И дочери. Иначе, чем Гражданский подвиг, жизнь Анастасии Ширинской и не назвать. Почти век вдали от России и навсегда - с Россией!

… - Очень вкусная картошка! - Мы сказали это искренно: Анастасия Александровна всегда принимала своих гостей с настоящим русским гостеприимством.

А с Алтая мне привезли алтайский мед! И даже из Сахалина приезжали! Так что мне только остается восклицать, как индейцы, которые кричали Колумбу: «Ура! Нас открыли!»

Анастасия Александровна снова рассмеялась, и лучики побежали по ее лицу. Чувствовалось, что она радуется каждому русскому «Колумбу».

И не только из России и Украины приезжают. Из Германии, Франции, Мальты, Италии, потомки тех, кто пришел с эскадрой в Бизерту, и мои ученики, которым я преподавала. Мне многие помогают, чем могут. Передают деньги на церковь. Вы знаете, в каком состоянии находился «русский уголок» на бизертинском кладбище? Разбитые плиты, разоренные могилы, запустение... Но с помощью посольства России и Российского культурного центра в Тунисе на кладбище воздвигли памятник офицерам и матросам эскадры. Все больше и больше русских людей приезжает на древнюю землю Карфагена, чтобы найти следы своей Истории, Истории России. Это, я считаю, великий знак!

Почему я говорю об этом? Я хочу сказать, что есть стоимости моральные, которые мне дороги. Я принадлежала к сплоченной, дружной морской среде. И я храню традиции этой среды. И я надеюсь, что мои внуки их сохранят. И что другие тоже их сохранят…

«Нелегко истребить память народа. Придет время, когда тысячи русских людей станут искать следы народной истории на тунисской земле. Усилия наших отцов по их сохранению не были тщетны», - эти слова Анастасия Александровна написала в 1999 году, готовя к печати первое издание своих воспоминаний на русском языке.

В знак признательности Анастасии Александровне за ее огромный вклад в развитие тунисско-российских отношений тунисские власти приняли решение назвать площадь в Бизерте ее именем. Площадь, на которой в 1930-е был возведен православный Храм Александра Невского.